УДК 34

РОЛЬ И ЗНАЧЕНИЕ ПРИНЦИПА СПРАВЕДЛИВОСТИ В ФОРМИРОВАНИИ КУЛЬТУРЫ МЕЖНАЦИОНАЛЬНОГО И МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

© 2016

Коновальчук М.В., 
кандидат юридических наук, преподаватель кафедры гоcударственно-правовых дисциплин
Самарский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний России, Самара (Россия)

«Рейтинг популярности» межэтнического и межконфессионального конфликта в средствах массовой информации остается высоким. Заголовки газет, журналов, видеороликов в сети Интернет постоянно сообщают нам те или иные факты межконфессиональной и межнациональной ненависти, вражды. Думается, что не имеет смысла обсуждать их в очередной раз.
Как пишет Р. Джусупова, к концу второго тысячелетия одной из нерешенных проблем, перешедших в третье тысячелетие, является недостаток взаимопонимания между этническими и религиозными общностями. Отсутствие взаимопонимания, стремление к достижению превосходства одних народов над другими привели к долгим и разрушительным локальным войнам, затяжным этническим конфликтам, росту терроризма [1, c. 189].
На наш взгляд, одним из способов снижения остроты заявленной проблемы является взаимодействие.
Следует согласиться с мнением М.А. Яворского, согласно которому к основным признакам взаимодействия можно отнести: 1) его деятельный характер, то есть проявление в определенных деяниях взаимодействующих сторон; 2) наличие хотя бы двух субъектов с присущими только им силами и средствами, но различающимися между собой функциями и компетенцией; 3) обязательный согласованный характер; 4) единая цель и реализация общих задач [2, c. 14].
Действительно, в самом слове «взаимодействие» заключена определенная активность субъектов, причем такая активность должна носить плановый, а не хаотичный характер.
По нашему мнению, одним из принципов регулирования такого взаимодействия выступает справедливость как основополагающая категория философии и права, являющаяся аксиологическим основанием для формирования культуры мира и ненасилия [3, c. 31].
Совершенно очевидно, что этот принцип не может быть рассмотрен в качестве единичного. Как справедливо отмечает Ю.В. Артюхович, для эффективного взаимодействия представителей различных национальностей и конфессий необходимо строить отношения между ними на основе объединяющих ценностных и нормативных приоритетов, имеющих надличностный и наднациональный характер: например, любовь к Родине; гуманизм и нравственность (признание человека высшей ценностью, проявление доброты, отзывчивости, милосердия); творчество и труд (способы самореализации и самосовершенствования); религия (духовный пласт, который является для верующего человека опорой в жизни и главным мерилом в сознании) и др. Это базовые аксиологические константы, имеющие важное и непреходящее значение для каждого из нас [3, c. 31].
Концептуальной основой идеи регулирования взаимодействия через принцип справедливости служит ее понимание как нравственной и политико-правовой категории одновременно [4, с. 24].
Уяснение сущности справедливости в философском контексте никогда не давало и не даст единого подхода, поскольку сама справедливость выступает дуальным понятием, в котором сосредоточено понятие добра и зла – вечного мерила человеческих ценностей.
Несмотря на такую ремарку, попытаемся исследовать механизм регулирования взаимодействия сквозь призму справедливости. За отправную точку наших рассуждений возьмем высказывание Н.С. Таганцева, который в свое время писал: «Нравственный порядок существует прежде всего; он вечен и непреложен; ему подчиняются нравственные существа, как своему закону» [5, c. 54]. В своих умозаключениях ученый приходит к весьма важному выводу о том, что общественное бытие составляет не только право, но и обязанность человека, для достижения этого оно требует известной организации и правил, направленных к одной цели и регулируемых одним общим условием – не вредить друг другу, а по возможности содействовать взаимному развитию, а назначение общежития – быть осуществлением абсолютной справедливости [5, c. 55].
В дополнение к этому суждению приведем мысль А. Бергсона, который в своей работе «Два источника морали и религии» пишет о библейских заповедях, рассуждая следующим образом: «Если богатство – это зло, то не повредим ли мы бедным, отдавая им то, чем обладаем? Если так, кто получит пощечину, подставляет другую щеку, то чем становится справедливость, без которой, однако, нет и милосердия? Но парадокс разрешается, если принять во внимание намерение этих правил, состоящее в том, чтобы вызвать некоторое состояние души. Не для бедных, а для себя богатый должен отдать свое богатство: блаженны нищие «по велению своего духа» [6, c. 62].
Вместе с тем, и с этим мнением стоит согласиться, «нормы абсолютной нравственности… несовместимы с жизнью…  Они могут быть символом веры, но следовать им на деле могут разве что святые или чудаки; попытки же навязать их массам неизменно оборачиваются небывалым над ними насилием, ибо за ними всегда скрывается религиозный или идеологический фанатизм и дух нетерпимости» [7, c. 36].
В приведенных высказываниях весьма заметна тенденция рассмотрения справедливости как относительной и абсолютной категории.
На наш взгляд, в вопросах взаимодействия любая из его сторон должна взять саму себя за точку отсчета, то есть свое поведение, свои поступки рассматривать с точки зрения ненарушения закона справедливости, это и будет выступать проявлением относительной справедливости.
Говоря о роли и значении принципа справедливости в вопросах формировании культуры межнационального и межконфессионального взаимодействия, уместно вспомнить, что справедливость как одна из категорий нравственности в полной мере обладает всеми ее чертами. В связи с этим значение справедливости возрастает, когда она реализуется де-факто и позволяет оценить поведение человека в трех измерениях: общественно полез-ном (нравственном), нейтральном (безнравственном), общественно вредным (антинравственным).
По мнению Б.Т. Разгильдиева, нравственное измерение основывается на добре, антинравственное – на зле, безнравственное измерение не включает в себя ни зло, ни добро [8, c. 36].
Действительно, сторона взаимодействия, занимающая нейтральную позицию, то есть бездействующая, фактически  является безнравственной, не основывающейся ни на добре, ни на зле. В условиях современного мира такая позиция «нейтралитета», на наш взгляд, неприемлема, она показывает равнодушие человека к проблемам межконфессиональных и межэтнических конфликтов.
Таким образом, межнациональное и межконфессиональное взаимодействие будет тогда нравственно, а значит и справедливо, когда оно основывается на добре.
В доказательство своей позиции позволим себе снова процитировать Р. Джусупову, которая отмечает, что взаимопонимание, уважение и терпимость (а это как раз и есть внутренние душевные качества доброго человека – М.К.) – основополагающие принципы межцивилизационного полилога. Полилог культур и религий обеспечивает благоприятный контекст для развития сотрудничества в противовес конфликту [1, c. 190].
Таким образом, взаимодействие – это также и диалог или полилог. А это значит, что в условиях глобализации и повсеместного распространения в социальных сетях статей, цитат, видеороликов, подчеркивающих преимущество одной конфессии, национальности над другой, такое НЕдеяние, «нейтралитет», то есть отсутствие каких-либо активных волевых действий, говорит опять же о нежелании человека вступать в этот диалог.
Анализируя значение принципа справедливости, следует сказать и о наличии так называемой обратной связи между правоприменительными, правотворческими органами и обществом. Нравственная позиция населения дает возможность законодателю широко использовать категорию «справедливость» в различных отраслях права.
Таким образом, основное значение принципа справедливости заключается в том, что он пронизывает все отношения, которые существуют в обществе. Необходимость его обозначения в сфере формирования межнационального и межконфессионального взаимодействия вызвана тем, что принцип справедливости, как и любой другой принцип, должен быть внедрен в саму материю права в соответствии с историческими условиями и потребностями общества.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Джусупова Р. Полилог как форма этнокультурного и межконфессионального взаимодействия // Общество и этнополитика материалы Шестой Международной научно-практической интернет-конференции, 1 мая – 1 июля 2013 г. РАНХиГС, Сиб. ин-т упр. / под науч. ред. Л.В. Савинова. 2013 [Электронный ресурс]. URL:  http://elibrary.ru/download/68492257.pdf
2. Яворский М.А. Организация взаимодействия органов внутренних дел с религиозными объединениями в сфере противодействия проявлениям религиозного экстремизма : автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2009.
3. Артюхович Ю.В. Проблемы межнационального и межконфессионального взаимодействия: аксиологический подход // Известия ВолгГТУ. 2014. Т. 19. № 24 (151) [Электронный ресурс]. URL: http://elibrary.ru/download/81986215.pdf
4. Коновальчук М.В. Понятие и критерии принципа справедливости при назначении уголовного наказания: монография. Самара, 2016.
5. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2-х томах. Т. 2. М. : Наука, 1994.
6. Бергсон А. Два источника морали и религии / пер. с фр. А.Б. Гофмана. М. : Канон, 1994. 384 с.
7. Поздняков Э.А. Политика и нравственность. М. : Прогресс-Культура, 1995. 112 с.
8. Уголовное право России: курс лекций: в 6-ти томах / под ред. Б.Т. Разгильдиева. Т. 1. Саратов : Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2004. 320 с.